Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "С"

1. Сарнов Б. М.: Пришествие капитана Лебядкина. Случай Зощенко. Здесь дыхание нашей жизни

Входимость: 1. Размер: 35кб.

Часть текста: несколько повестей, две маленькие комедии и одну большую. А также выпустил мою самую интересную (документальную) книгу – «Письмо к писателю». (Возвращенная молодость) Зощенко не лукавил, когда в 1933 году назвал самой интересной своей книгой не «Рассказы Назара Ильича, господина Синебрюхова», и не «Сентиментальные повести», и даже не рассказы, принесшие ему ни с чем не сравнимый успех («Баня», «Аристократка» и т. п.), а неприметную, не замеченную ни читателем, ни критикой книгу – «Письма к писателю». Это было сказано не в запальчивости, не в пылу полемического задора. Эту книгу он и в самом деле считал для себя принципиально важной. Это была не совсем обычная книга. Она состояла из подлинных, невыправленных, неотредактированных читательских писем, в разное время полученных автором. Последние 2—3 года я получаю от читателей довольно много писем. Письма идут главным образом из провинции. Меня запрашивают, как жить, как писать стихи и что читать. Мне предлагают сюжеты, критикуют меня, одобряют и поругивают. Видимо, читатель меня воспринимает не совсем так, как критика. (Письма к писателю) Критика воспринимала Зощенко как сатирика и юмориста. Его «мелкая журнальная юмористика» рассматривалась критикой как своего рода коллекция казусов, курьезов. Его персонажи...

2. Минакина Тамара: Луч света в темном царстве. Послесловие к "Повести о разуме"

Входимость: 1. Размер: 14кб.

Часть текста: легко написать десятки милых юмористических новелл, но предпочел провести серьезное исследование, которое вынашивал несколько лет. И это был настоящий подвиг. Зощенко вызвал на себя огонь политиков. Он потряс медицинский Олимп, обнажив нищету надменных психиатров. Я прочитала немало трудов «знатоков человеческих душ», слышала заключения модных ныне врачей и убедилась, что правы духовные учителя, заявляя, что сегодня медицина, психология и психиатрия все еще находятся в зачаточном состоянии.  «Никто не знает, что происходит в человеческой психике, - говорят честные врачи. - Доверьтесь своему интеллекту. Таблетки меняют химию мозга». «Не ходите к психиатрам, они ничего не понимают, - в один голос твердят женщины - жертвы насилия. - Соматические болезни ставят больницы в тупик. После нескольких лет психотерапии нас превратили в истеричек. Консультанты нам навязывают свои представления, вбивают свои мысли».  Русский писатель отважился исследовать недоступное. Он преуспел. Он исцелил себя. Значит, ему можно доверять. Он протянул людям свое великое открытие - ключи к счастью и здоровью. Зощенко просветил нас лучше экспертов, и за это ему низкий поклон.  На одном дыхании я проглотила этот отрывок, следила за всеми последующими и с сожалением закончила читать эпилог. Потом разыскала все номера газеты, прочитала повесть с самого начала. Раз, затем другой. Книга очаровала, потрясла, захватила. Я в ее власти уже несколько дней. Чем пленил меня Михаил Зощенко? Это - необычная книга. Он, блестящий мастер слова, мог легко написать десятки милых юмористических новелл, но предпочел провести серьезное исследование, которое вынашивал несколько лет. И это...

3. Попов Валерий: Зощенко. Как крокодил бегемота проглотил

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: свой «портрет». И Зощенко этот «групповой портрет» дал! Причем выходили эти журналы на деньги государства! Журналы, которые бы читали все, были необходимы. Телевидения тогда не было — а нужно было управлять сознанием масс. Через журналы! Многие талантливые люди работали там. Задача была: высмеять старое, возвеличить новое! «Направление творчества» было задано резко. Наиболее четко это сформулировал «поэт-трибун» Маяковский: «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо!» А штык, как известно, к врагам беспощаден. Соответственно назывались журналы. Из мира животных, птиц, рыб, насекомых и даже растений выбирались самые агрессивные: «Крокодил», «Бегемот», «Ерш», «Шмель», «Скорпион», «Коршун», «Москит», «Комар», «Оса». Из людских типов выбирались самые грубые — «Бузотер», «Дуболом», «Крысодав». «Дуболом» имел такой подзаголовок: «Журнал кривой улыбки и дьявольского хохота». Из орудий труда для названий выбирались самые «членовредительские» — «Резец»,...

4. Журбина Е.: Пути исцеления

Входимость: 1. Размер: 18кб.

Часть текста: из Харькова. Там окончила «школу-коммуну». В этой школе все свободное от занятий время мы маршировали по улицам города, распевая Маяковского: «Бейте в площади бунтов топот, выше гордых голов гряда, мы разливом второго потопа перемоем миров города». Ощущение, что все начинается заново с Октября в жизни, в искусстве и в науке — это было то, с чем мы входили в жизнь. Мы знали, что Маяковский объявил эпоху социалистического искусства. Я принадлежала к тем, кто мечтал делать социалистическую науку об искусстве, а не продолжать науку буржуазную. Чем привлекло творчество Зощенко меня в то время? Для меня Зощенко был одним из тех писателей, кто очень рано понял смысл происшедших в Октябре кардинальных революционных перемен, полную невозвратимость к прошлому и начал свой путь со стремления немедленно создать литературу для народа, «доступную бедным», как он шутливо говорил. Впоследствии я посвятила Зощенко ряд статей, дважды писала предисловия к Собранию его сочинений, (Первая моя статья была написана в 1927 году, а последняя в 1965-м.) В 1935 году я переехала из Ленинграда в Москву. У меня сохранились письма, написанные мне Зощенко из Ленинграда. После опубликования моей первой статьи о творчестве Зощенко в 1927 году в «Вечерней Красной газете» отец моего мужа, Яков Адольфович Бронштейн, близкий друг Куприна и многих других русских писателей, встретился где-то с Зощенко. Зощенко просил его поблагодарить меня за мою статью в газете, сказал, что хотел бы познакомиться, поговорить. После какого-то вечера в Доме печати, который помещался тогда в Мариинском дворце, я подошла к Зощенко, и он проводил меня до моего дома....

5. Блюм Арлен: "Берегите Зощенко... "

Входимость: 1. Размер: 38кб.

Часть текста: эмигрантского далека А. М. Ремизов, добавив при этом: “Это наш, современный Гоголь”. Но в слове “беречь” таился и второй смысл, который уловлен был властями как призыв тоже оберегать Зощенко, но по-своему — от читающей публики. На первых порах — в годы “относительно вегетарианского”, как говаривала Анна Ахматова, нэпа, когда слава Зощенко была поистине всенародной, такое “обережение” имело еще скромный характер. Впрочем, писатель был взят на заметку буквально с первых же его шагов в литературе, уже в 1923 г., когда готовился 6-й номер журнала “Россия”, предполагавший напечатать его рассказ “Старуха Врангель”. Сверхсекретный “Бюллетень Главлита РСФСР” за март этого года зафиксировал: “Материал: журнал “Россия”, № 6, в доцензурном виде. Смакование из номера в номер “гримас революции”. На этот раз здесь помещен рассказ “Старуха Врангель” (запрещен): советский быт изображается здесь приемами гофманских кошмаров; следователь ЧК — кретин, с примесью хитренького паясничанья, — арестовывает старуху Врангель, та умерла со страха”. 1 Тем не менее, Зощенко сумел в том же, 1923 г. напечатать этот рассказ во второй своей книге — сборнике “Разнотык”. В позднейшие годы рассказ не печатался и смог увидеть свет лишь в эпоху перестройки. Между прочим, этот рассказ, ходивший в рукописном виде, был прочитан Ремизовым еще до эмиграции, в 1921 г., и так ему понравился, что он тотчас наградил Зощенко созданным им шутливым “Орденом Обезьяньего Знака”. 2 О цензурных злоключениях Зощенко до августа...