Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ч"

1. Михаил Зощенко: остроумный свидетель печальной эпохи (автор неизвестен)

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: первым в русской литературе бросил умиляться и любоваться «маленьким простым человеком», а отнесся к этому человеческому типу хоть и не без сочувствия, но с достаточной долей неуважения. Можно сказать, — о, ужас! — что Зощенко «простой народ» недолюбливал. За что был, интересно заметить, этим самым простым народом любим, а чванливой и сановной властью ненавидим. Прапорщик Зощенко. Фото: Public Domain Его жизнь (10 августа 1894 — 22 июля 1958) пришлась на годы бурных исторических событий. Он родился в Полтаве, в семье художника. После гимназии поступил на юридический факультет Петербургского университета, но с началом Первой мировой войны пошел добровольцем в армию. Воевал очень храбро — получил четыре боевых ордена, был ранен, отравлен газами, закончил войну в чине штабс-капитана. Октябрьскую революцию, как многие интеллигенты его времени, принял сначала за благородную попытку построения «нового, светлого мира». Врагами прекрасного будущего считал глупость, пошлость, мелкие страсти и...

2. Сарнов Б. М.: Пришествие капитана Лебядкина. Случай Зощенко. Эзоп или Нострадамус?

Входимость: 2. Размер: 80кб.

Часть текста: Портретов в то время печатали мало. И сам Владимир Ильич только недавно приехал в Петроград. Ну, и, конечно, Лобанов мог не знать Ленина по внешнему виду. В общем, Ленин подходит к дверям. И Лобанов ему говорит: – Минуточку, товарищ! Покажите ваш пропуск! Ленин не стал возражать. Он, как бы очнувшись от своей задумчивости, тихо сказал: – Ах, да, пропуск! Извините, товарищ, сейчас найду. И стал искать свой пропуск в боковом кармане. А в этот момент подошел к дверям Смольного один какой-то человек, должно быть из служащих. И видя, что часовой не пропускает Ленина, возмутился. И крикнул: – Это же Ленин! Пропустите! Лобанов тихо ответил этому человеку: – Без пропуска я затрудняюсь пропустить. До этого раза я еще не имел счастья видеть товарища Ленина… Служащий возмутился еще больше и крикнул: – Извольте немедленно пропустить Ленина! Вдруг Ленин говорит: – Не надо ему приказывать и тем более не надо кричать. Часовой поступает совершенно правильно. Порядок для всех одинаков. Тут Ленин достает из бокового кармана пропуск. Подает его часовому. Лобанов с трепетом разворачивает этот пропуск. И видит: это действительно пропуск Владимира Ильича Ленина. Лобанов берет под козырек и говорит Ленину: – Я прошу извинить, Владимир Ильич, что...

3. Гитович С.: Из воспоминаний

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: В те далекие времена это было почти чудом. Получили мы ее, так сказать, на крови ближнего. В старом трехэтажном доме, с громадными, гостиничного типа коридорами, Литфонд решил надстроить два этажа. Будущие квартиры давно уже были строго распределены. Мы, молодые, даже и не помышляли быть среди этих счастливцев. Крошечная двадцатипятиметровая квартирка на последнем этаже предназначалась Юрию Инге. Но на одном из литературных собраний, я не помню по какому поводу, разразился скандал, страсти разгорелись, и вспыльчивый Инге набил морду писателю Брыкину. Все, кто знал суть дела, утверждали, что Юра поступил совершенно правильно, что это был акт Справедливости, но секретариат посмотрел на это несколько иначе: он не одобрил поведение Инге, и, в наказание за содеянное, было постановлено у Инге квартиру отобрать и передать ее Гитовичу. Раздираемый противоречивыми чувствами, Саня ринулся к Инге, дабы вдвоем решать, как поступать в данном случае. — Соглашайся не раздумывая, — сказал Инге, — мне они квартиру теперь все равно не дадут. Пусть хоть будет у тебя. И так мы попали в этот список счастливых. Еще лестница не была достроена и стояли леса, но мы на четвереньках влезали наверх, протискиваясь между досок, и с площадки заглядывали туда, где будет наша квартира. ...

4. Попов Валерий: Зощенко. Тайна смеющихся слов

Входимость: 1. Размер: 63кб.

Часть текста: во дворцы». Ведь в то же самое время «засияли» и Бабель, и Олеша, и Пильняк, и Платонов. И важно было — не затеряться, «определить себя». Скрупулезный Зощенко тщательно анализирует чужие стили — и неизменно отвергает. Не случайно он начал с критических сочинений, названных «На переломе». Вот Зощенко анализирует тексты весьма тогда модного Бориса Пильняка, пытавшегося, как и он, писать «за народ», и насмешливо «выщепляет» основу авторского метода: «Все босые». Некоторые свойства, достойные подражания, он видит скорее у дореволюционной Надежды Тэффи. Главное, что привлекает Зощенко в ней — и к чему он, безусловно, стремится: «…какая-то тайна смеющихся слов»! В статье о Тэффи (набросанной зимой 1919/20 года) он обозначил проблему, которая «замучает» и его: «Писательница говорит: “Позвольте, я не смеюсь, мои рассказы печальны”, а мы не верим ей и смеемся». Зощенко точно формулирует особенности ее письма: «…оставлены 2–3 характернейшие черты — и в этом все мастерство и талантливость — безобразно преувеличенные дают жизнь и движение героям». «Итак, сущность рассказов: основа их печальна, а часто и трагична, однако внешность искренне смешна…» Зощенко определяет форму рассказов Тэффи (и будущих своих): «Всё коротко. На три секунды. Всё напряженно. Нельзя скучать. Природа ушла вовсе, и если и есть, то смешная. Всё на 3-х страницах. Идея вся определена, не спрятана под конец, не растянута на сто страниц» (см.: Зощенко М. М. Н. Тэффи / Публ. В. В. Зощенко // Ежегодник рукописного отдела...

5. Попов Валерий: Зощенко. Перековка

Входимость: 1. Размер: 21кб.

Часть текста: экспедиции были два литературных начальника: руководитель Российской ассоциации пролетарских писателей Леопольд Авербах и — Максим Горький. Обставлено все было солидно. По свидетельствам очевидцев, всех собрали в Ленинграде, в роскошной гостинице «Европейская». И три дня, пока собрались все, отменно кормили и поили. Кого-то, может быть, даже и в бессознательном состоянии погрузили на пароход, и он, очнувшись, поразился: «…Да! Суровые берега!» Плыли по Неве, по Ладожскому озеру, по Свири, потом по Онежскому и вошли в Беломорско- Балтийский канал. Результатом этой поездки стала выпущенная в двух вариантах (обычном и роскошном) книга «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина. История строительства. 1931–34 годы. Под редакцией М. Горького, Л. Авербаха, С. Фирина». Открываем том. Впечатление сильное. Да, Беломорско-Балтийский канал имени Сталина, безусловно, одно из наиболее могучих деяний советской власти — в инженерном плане, в плане экономическом и, разумеется, идеологическом. Некоторые из нас еще хорошо помнят папиросы «Беломор» с изображением схемы канала на мятой пачке… То были самые популярные папиросы большей части населения СССР, многих поколений трудящихся, и таким образом слово «Беломор» входило в наше сознание как что-то хорошее — курили тогда почти все, начиная с подростков. Как написано в одном из комментариев к этой книге: «…Даже популярное слово “бычок” произошло отсюда. Говорили: “Дай Б-ка” — в смысле беломорину… а окурок называли “бычок”». Строительство...